Взыскание вреда в порядке регресса

Понятие регресса или регрессного требования связано как раз с такими случаями возмещения ущерба, как механизм восстановления справедливости и предупреждения неосновательного обогащения.

Возмещение ущерба в порядке регресса

Возмещение ущерба в порядке регресса — данный вопрос весьма актуален для солидарных и субсидиарных должников, работодателей, поручителей и гарантов — регулируется соответствующими нормами ГК РФ. Подробно о возникновении регрессных требований и их разрешении расскажет предлагаемая нами статья.

Регрессное (возвратное) обязательство имеет место в ситуации, когда лицо исполнило обязательство вместо непосредственного виновника причинения вреда (убытков) либо погасило задолженность должника перед его кредитором.

Соответственно, при регрессе уплатившее за должника лицо получает право требовать от него компенсацию в размере имевшегося ущерба (долга). Как и любая иная задолженность, регрессный долг может быть погашен добровольно. В том же случае, если должник отказывается от его выплаты, принявший на себя права кредитора субъект вправе обратиться в суд с регрессным иском.

Практикам необходимо помнить, что регрессные обязательства возникают только в силу закона и случаи их возникновения специально определены соответствующими нормами гражданского законодательства. Это означает, что подаваемый в суд иск должен опираться на конкретную норму ГК РФ, указывающую на право лица требовать от должника исполнения регрессного обязательства, которые важно отличать от случаев добровольного исполнения обязанностей должника третьим лицом.

Согласно статье 313 ГК любое лицо вправе исполнить чужое денежное или иное обязательство даже в том случае, если должник или действующий закон не возлагает на него такую обязанность. Соответственно, кредитор может принять исполнение либо отказаться от исполнения. В случае если третье лицо исполнило обязательство за должника, в силу пункта 5 статьи 313 ГК оно приобретает в отношении должника права кредитора.

Основания регресса

Основания для возникновения регрессных обязательств на практике условно можно разделить на 2 группы:

1. Служащие следствием причинения вреда (статья 1081 ГК РФ).
2. Вытекающие из совместных обязательств, когда третье лицо является солидарным (субсидиарным) должником либо тем или иным способом поручается за должника.

Регресс при причинении вреда

Статья 1081 ГК РФ определяет порядок возникновения регрессного обязательства между работником, причинившим вред третьим лицам при осуществлении своих трудовых обязанностей, и его работодателем, который уже возместил причиненный вред пострадавшим лицам. В данной ситуации возместивший вред работодатель в силу закона приобретает право регресса к работнику в размере суммы выплаченной им компенсации.

Пункт 2 статьи 1081 ГК РФ указывает, что регрессное обязательство возникает в том случае, если причинителями вреда являются несколько лиц, а выплату компенсации произвел только один из них. В этом случае последний приобретает право регрессного требования к остальным должникам в части долга каждого из них.

Регресс в совместном обязательстве

Также в ГК РФ специально предусмотрены ситуации, когда регрессное требование может возникнуть из обязательства, не связанного с причинением вреда:

1. Согласно статье 325 ГК РФ, право регресса возникает в солидарном обязательстве в том случае, если один из должников самостоятельно исполнит обязательство в полном объеме перед кредитором. Соответственно, в этом случае исполнивший обязательство должник может требовать от остальных солидарных должников пропорционального исполнения ранее возникшего обязательства уже в свою пользу.
2. Согласно пункту 2 статьи 366 ГК РФ, исполнивший обеспеченное поручительством обязательство должник обязан немедленно уведомить об этом поручителя. Если же должник не сделает этого, поручитель, также исполнивший обязательство, приобретает право регрессного требования к должнику в части исполненного.
3. Пункт 3 статьи 399 ГК РФ указывает на основание для возникновения регрессного обязательства и в том случае, если обязанность основного должника вместо него исполнит субсидиарный (дополнительный) должник.

Следует подчеркнуть, что перечисленный список оснований для регресса не исчерпывающий. Нормами ГК РФ или иных нормативных актов могут быть предусмотрены и иные случаи возникновения регрессных обязательств.

Возмещение возмещения в порядке регресса — что это?

Право регресса, установленное статьей 1081 ГК — право того, кто возместил причиненный вами ущерб пострадавшему, получить от вас обратно затраченные на это средства. Круг должен замкнуться. Право требования возмещения у одного субъекта порождает соответствующее обязательство у другого. Это значит, что обязательство по возмещению ущерба в таком порядке возникает в некоторых случаях у вас, если кто-то понес за вас имущественную ответственность.

Чаще всего (но не только!) право на получение такой компенсации возникает, как мы уже сказали, по обязательствам, возникающим из причинения вреда. Но в рамках деликтных отношений это право может возникнуть только в случаях, предусмотренных законодательно.

Получается, что есть 2 вида причинителей вреда: условный (в деликтном обязательстве перед пострадавшим) и фактический. Например, работодатель должен ответить перед другими гражданами или организациями за ущерб, который вы причинили, действуя от его лица, то есть в рабочее время и в рамках трудовых обязанностей.

Логика здесь такая: некоторая ответственность — возможно, даже фактически — лежит на работодателе, который мог не обеспечить необходимые условия труда своему работнику, был халатен в подборе кадров и так далее. Помимо приведенного примера, к случаям, когда у возместителя ущерба возникает право на ответное взыскание, относятся:

1. Возмещение государством ущерба, причиненного гражданину или организации действиями органов государственной власти на всех уровнях (федеральном, региональном, местном), согласно статье 1069 ГК.
2. Возмещение государством ущерба, причиненного гражданину или организации незаконными действиями работников органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, согласно статье 1070 ГК — под незаконными действиями указанных органов имеются в виду незаконные осуждение, привлечение к уголовной ответственности, взятие под стражу и т.д. в отношении граждан, а также незаконное административное приостановление деятельности организаций.
3. Возмещение страховщиком ущерба пострадавшему по договору добровольного страхования, заключенного с вами как гражданином или представителем организации — не в полной сумме, а только в части уплаченного сверх установленной суммы (когда фактический ущерб превысил ее), согласно статье 1072 ГК.

Особняком стоят случаи необходимости возместить ущерб, который причинил несовершеннолетний или недееспособный человек. Ответственность за них, как правило, несут родители или опекуны.

И даже человек, лишенный родительских прав, отвечает за своего отпрыска в течение трех лет с момента прекращения этих прав, если получится доказать, что отсутствие заботы и попечения с его стороны повлекли противоправное поведение ребенка.

Однако все эти случаи не предполагают возникновения у родителя или опекуна права регресса по отношению к фактическому причинителю вреда. По логике законодателя, вина за такое поведение ребенка полностью ложится на них, как допустивших такое по недосмотру.

Право требования в порядке регресса возникает также в таких парах гражданских правоотношений как: поручитель — заемщик, подрядчик — субподрядчик, владелец и совладелец недвижимости. Приведем еще один пример: отношения страхователя и страховщика по полису ОСАГО.

По смыслу этих отношений, страховщик отвечает перед пострадавшим в ДТП гражданином за вас, выплачивая ему страховое возмещение (вы ранее, при заключении договора уплачиваете ему страховую премию). Но то, потребует ли он от вас затраченные средства, будет зависеть исключительно от ваших действий.

Оснований для возникновения у страховщика обратного требования по отношению к виновнику ДТП насчитывается всего 13, они перечислены в статье 14 закона об ОСАГО и представляют собой закрытый перечень. Среди них: попадание в ДТП в состоянии опьянения, скрытие с места происшествия, управление транспортом без страховки или за пределами срока ее действия, специально спровоцированное столкновение и другие.

Подобные конфликты могут быть разрешены с помощью судебной процедуры с предварительным соблюдением претензионной. Это означает, что сначала вы должны направить регрессату (тому, за кого понесли ответственность) претензию с требованием вернуть вам уплаченное. В случае, если он проигнорирует обращение или ответит на него отказом, рекомендуем обратиться в суд. Право на получение возмещения через суд у вас сохраняется в течение трех лет с момента, как у вас возникло право на взыскание в рамках регресса.

Что такое право регресса и как им воспользоваться при возмещении вреда (ущерба)

Если вы возместили потерпевшему вред, который причинило другое лицо, у вас есть право требования к причинителю в размере выплаченного потерпевшему, то есть право регресса.
Но учите, что не всегда возможно взыскать полную сумму. Например, если виновник — ваш работник, причинивший вред при исполнении должностных обязанностей, и нет оснований для привлечения его к полной материальной ответственности, взыскать с работника можно только сумму среднего месячного оклада.
Если вы полностью возместили вред, который причинили совместно с другими лицами, можете обратиться с регрессом к остальным причинителям вреда. Сумма вашего требования будет зависеть от степени вины каждого.

1. Что такое регресс
Это право лица, возместившего вред потерпевшему, требовать выплаченную сумму от непосредственного причинителя вреда, если иной размер возмещения не установлен законом. Например, право регресса возникает у организации, когда она возместила ущерб, причиненный ее работником при исполнении служебных, должностных или иных трудовых обязанностей. Закон еще называет регрессное требование обратным (п. 1 ст. 1081 ГК РФ).

2. Когда возникает право на регресс
Право на регресс может возникнуть в случаях, когда лицо, возместившее ущерб, не было непосредственным причинителем вреда либо причинило вред, но совместно с другими лицами (п. п. 1, 2 ст. 1081 ГК РФ).
Рассмотрим подробнее некоторые ситуации, в которых возникает право на регресс.

2.1. Вред причинен работником
Например, когда работник при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей:
причинил ущерб в результате ДТП;
распространил сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию третьего лица.
В такой ситуации обязанность возместить вред лежит на работодателе, а уже затем у него возникает право регресса к работнику (п. 1 ст. 1068, п. 1 ст. 1081 ГК РФ).
Учтите, что случай с работником — исключение из общего правила, предусмотренного п. 1 ст. 1081 ГК РФ, о том, что в порядке регресса можно взыскать всю сумму выплаченного возмещения. В ситуации с работником сумма обратного требования будет зависеть от того, можно ли привлечь к полной материальной ответственности.
Если можно, он должен возместить всю выплаченную сумму. Например, в ситуации, когда ущерб причинен в результате административного правонарушения и это установлено соответствующим госорганом (ст. ст. 242, 243 ТК РФ);
В иных случаях, как правило, возмещается средний месячный заработок работника, если федеральным законом не предусмотрен другой размер (ст. 241 ТК РФ).
Обратите внимание, что в любом случае работник может нести ответственность лишь в пределах тех сумм, которые выплачены работодателем третьим лицам в счет возмещения ущерба и при условии, что есть причинно-следственная связь между виновными действиями (бездействием) работника и причинением ущерба третьим лицам (п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006 N 52).

2.2. Вред причинен по вине арендатора автомобиля (аренда с экипажем)
При аренде транспортного средства с экипажем ответственность за причинение вреда третьим лицам несет арендодатель. Это связано с тем, что автомобиль не выходит из-под его контроля. Однако арендодатель может взыскать с арендатора в порядке регресса сумму, выплаченную потерпевшему, если докажет, что вред возник по вине арендатора (ст. 640 ГК РФ).

2.3. Вред возмещен страховщиком в рамках ОСАГО
Страховщик после выплаты возмещения потерпевшему по ОСАГО может в некоторых случаях обратиться с регрессом к виновнику ДТП. Они связаны в основном с недобросовестностью причинителя вреда: не имел права управлять автомобилем, скрылся с места ДТП, находился в состоянии алкогольного опьянения, просрочена диагностическая карта и т.п.
Чтобы защитить потерпевшего в такой ситуации, закон не позволяет страховщику отказать ему в выплате возмещения при наличии для возмещения оснований. Но в то же время дает право обратиться с регрессом к виновнику и взыскать с него выплаченную потерпевшему сумму (п. 1 ст. 14 Закона об ОСАГО).
Вместе с тем в судебной практике существует позиция, согласно которой регрессные требования по ст. 14 Закона об ОСАГО не могут быть предъявлены работнику, управлявшему в момент ДТП транспортным средством работодателя (см. Позицию ВС РФ). Это связано в том числе с тем, что работник, управляющий источником повышенной опасности в силу трудовых или гражданско-правовых отношений с собственником этого источника повышенной опасности, не признается его владельцем по смыслу ст. 1079 ГК РФ. Ответственность в таком случае возлагается на работодателя, который и является владельцем источника повышенной опасности.

2.4. Вред возмещен одним из виновников
Если вы возместили совместно причиненный вред, то можете обратиться с регрессом к другому(-им) виновнику(-ам). Но при этом можно рассчитывать лишь на получение части выплаченной суммы, которая соответствует степени вины сопричинителя вреда. Если определить степень вины невозможно, доли признаются равными (п. 2 ст. 1081 ГК РФ).
Когда вред третьим лицам причинен совместно несколькими владельцами источников повышенной опасности, они несут перед потерпевшим солидарную ответственность по п. 3 ст. 1079 ГК РФ. Тот должник, который возместил полностью вред потерпевшему, вправе требовать от других причинителей вреда долю выплаченного потерпевшему возмещения. Распределение ответственности по такому регрессному требованию происходит в размере, который соответствует степени вины каждого из должников. Если степень вины определить невозможно, доли признаются равными (п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1).
Например, в результате столкновения двух автомобилей причинен вред здоровью пешехода. Допустим, степень вины одного водителя составляет 70%, второго — 30%, при этом первый водитель возместил полностью вред, причиненный потерпевшему, и оплатил ему расходы на санаторно-курортное лечение в размере 100 000 руб. Значит, на долю первого водителя приходится 70 000 руб., а 30 000 руб. он вправе взыскать в порядке регресса со второго водителя.

С уважением, адвокат Анатолий Антонов, управляющий партнер адвокатского бюро «Антонов и партнеры.

Комментарии к ст. 1081 ГК РФ

1. Статья повторяет ст. 456 ГК 1964 г., дополняя ее рядом новелл. Право регресса (обратного действия) – это требование кредитора (регредиента) к должнику о возврате выплаченного по вине последнего возмещения другому лицу.

По общему правилу на должника по регрессному требованию возлагается обязанность возместить кредитору уплаченный им третьему лицу платеж в полном объеме. Исключения из этого положения могут быть установлены законом. Так, работники, причинившие вред при исполнении трудовых обязанностей, несут ответственность перед своим работодателем по нормам ст. ст. 119 – 121 КЗоТ, которые при определенных обстоятельствах ограничивают размер возмещения убытков. Если же вред причинен работниками не при исполнении трудовых обязанностей (например, самовольном использовании технических средств), то ответственность перед своим работодателем они несут на основании норм гражданского законодательства, т.е. в полном объеме (п. 17.1 Постановления Пленума ВС СССР от 23 сентября 1977 г. (с изменениями и дополнениями, внесенными 17 марта и 1 декабря 1983 г., 23 сентября 1987 г. и 29 марта 1991 г.) “О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность рабочих и служащих за ущерб, причиненный предприятию, учреждению, организации” // Сб. постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (РФ) по гражданским делам. М.: СПАРК, 1994. С. 49).

2. Право регрессного требования к должнику возникает со времени выплаты гражданином или юридическим лицом потерпевшему сумм, подлежащих возмещению в связи с причинением вреда, и с этого же времени исчисляется срок для предъявления регрессного иска. Суд не вправе удовлетворить регрессный иск, если на момент вынесения решения истец не возместил причиненный вред (Бюллетень ВС РФ. 1994. N 8. С. 10).

3. В п. 2 ст. 1081 речь идет о регрессных обязательствах сопричинителей вреда, т.е. лиц, совместно причинивших вред (см. ст. 1080 и коммент. к ней). У каждого из них в случае единоличного возмещения вреда потерпевшему возникает право регресса к другим. Ответственность при этом должна быть возложена с учетом вины, и только при невозможности определить степень вины каждого из сопричинителей доли признаются равными.

4. Положения п. 3 ст. 1081 представляют собой частный случай общего правила о регрессе к непосредственному причинителю вреда, предусмотренного п. 1 ст. 1081. Регрессные требования на основании п. 3 ст. 1081 могут быть предъявлены к должностным лицам органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда лишь за действия, перечисленные в п. 1 ст. 1070 ГК, и только в случае, когда вред гражданам в этой сфере причинен в результате преступных действий должностных лиц, установленных вступившим в законную силу приговором.

5. Поскольку ответственность за действия других лиц по ст. ст. 1073 – 1076 ГК возможна лишь по собственной вине привлекаемого к ответственности лица, то последние, возместив вред, не имеют права регресса к непосредственным причинителям вреда.

Аналитика Публикации

Согласно части 1 ст. 1081 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, возместившее вред, причиненный другим лицом, имеет право обратного требования (регресса) к этому лицу в размере выплаченного возмещения, если иной размер не установлен законом. По общему правилу на должника по регрессному требованию возлагается обязанность возместить кредитору уплаченный им третьему лицу платеж в полном объеме.

В сфере электроэнергетики довольно частым основанием возникновения регрессного обязательства является взыскание убытков с поставщика электрической энергии (гарантирующего поставщика, энергосбытовой организации), обусловленное невыполнением сетевой организацией обязательств по бесперебойному снабжению электрической энергии энергопринимающих устройств конечного потребителя. Однако на практике сетевые организации в качестве возражения на регрессные иски заявляют, что следствием возникновения убытков явились нарушения в работе электросетевого хозяйства, расположенного в сетях третьих лиц. В связи с этим существовала правовая неопределенность в вопросе выбора надлежащего ответчика (сетевая организация по договору оказания услуг или иная сетевая организация), а также в допустимости предъявления регрессного иска при наличии вины у иной сетевой организации.

Ответы на эти вопросы были получены при рассмотрении конкретного спора Верховным судом Российской Федерации.

Рассмотрение дела № А31-8643/2014 судами нижестоящих инстанций

Публичное акционерное общество «Костромская сбытовая компания» (далее – сбытовая компания, Истец) обратилось в Арбитражный суд Костромской области с иском к публичному акционерному обществу «Межрегиональная распределительная сетевая компания Центра» в лице филиала «Костромаэнерго» (далее – сетевая компания, Ответчик) о взыскании 2 142 654 руб. 43 коп. убытков. Наличие убытков Истец обосновывал возникновением регрессного обязательства в части компенсации суммы ущерба, взысканного по иному делу[1] в пользу конечного потребителя – Закрытого акционерного общества «Птицефабрика «Костромская». К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено Публичное акционерное общество «Федеральная сетевая компания Единой энергетической системы» в лице филиала – Волго-Окского предприятия магистральных электрических сетей (далее – Третье лицо, общество ФСК).

Решением Арбитражного суда Костромской области от 26.01.15 иск сбытовой компании удовлетворен частично. С сетевой компании в пользу сбытовой компании взыскано 2 109 108 руб. 88 коп. убытков[2].

Постановлением Второго арбитражного апелляционного суда от 14.04.15, оставленным без изменения постановлением Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 30.09.15, решение суда первой инстанции отменено, в удовлетворении заявленных требований отказано.

Судебные акты судов апелляционной и кассационной инстанций основаны на том, что технической причиной аварии, повлекшей перерыв в снабжении электрической энергией, стало повреждение шлейфа вследствие длительной эксплуатации, снижения пропускной способности провода шлейфа из-за частичного разрушения алюминиевого повива внутри металлической трубы. При этом указанное оборудование находится на участке сетей общества ФСК. Соответственно Ответчик не является причинителем вреда (убытков), а указанный вред подлежит взысканию с третьего лица в отдельном производстве.

Истец не согласился с доводами Второго арбитражного апелляционного суда и Арбитражного суда Волго-Вятского округа и обратилось с кассационной жалобой в Верховный суд Российской Федерации, указав на противоречие выводов судов апелляционной и кассационной инстанций нормам материального права и заключенному между Истцом и Ответчиком договору.

Позиция заявителя при обращении с жалобой в Верховный суд РФ

Сбытовая компания, ссылаясь на условия заключенного сторонами договора оказания услуг по передаче электрической энергии и непосредственное присоединение потребителя к сетям Ответчика, указывает на ненадлежащее исполнение обязательств именно Ответчиком, ответственным за передачу полученной из сетей общества ФСК электрической энергии надлежащего качества.

Истец также указывает на то обстоятельство, что право привлечения Третьего лица к деликтной ответственности не исключает право гарантирующего поставщика на основании договора оказания услуг по передаче электрической энергии, заключенного с сетевой компанией, потребовать регрессного возмещения убытков со стороны по договору.

Позиция Верховного суда РФ

При принятии судебного акта Судебная коллегия по экономическим спорам исходила из следующего.

1. Заключение договора оказания услуг по передаче электрической энергии регламентируется Правилами недискриминационного доступа,[3] из п. 15 которых следует, что при исполнении договора сетевая организация обязана в числе прочего обеспечить передачу электрической энергии в точке поставки потребителя услуг (потребителя электрической энергии, в интересах которого заключается договор), качество и параметры которой должны соответствовать техническим регламентам с соблюдением величин аварийной и технологической брони.

2. В соответствии с п. 30 Основных положений[4] в рамках договора энергоснабжения гарантирующий поставщик несет перед потребителем (покупателем) ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору, в том числе за действия сетевой организации, привлеченной для оказания услуг по передаче электрической энергии, а также других лиц, привлеченных для оказания услуг, которые являются неотъемлемой частью процесса поставки электрической энергии потребителям.

3. Наличие оснований и размер ответственности субъектов электроэнергетики перед потребителями за действия (бездействие), повлекшие за собой неблагоприятные последствия, определяются в соответствии с гражданским законодательством Российской Федерации и законодательством Российской Федерации об электроэнергетике (п. 7 Основных положений).

4. Исходя из положений вышеуказанных норм, обязанность осуществления передачи электрической энергии надлежащего качества возложена на сетевую компанию как владельца объектов электросетевого оборудования, а ответственность сбытовой компании перед потребителем за причинение убытков вследствие поставки потребителю электрической энергии ненадлежащего качества в таком случае является ответственностью за действия третьих лиц, на которых было возложено исполнение (ст. 403 Гражданского кодекса Российской Федерации).

5. Сбытовая компания, возместившая в полном объеме убытки, причиненные потребителю поставкой электрической энергии ненадлежащего качества, имеет право на возмещение всех понесенных в результате этого расходов с лица, с которым у нее заключен договор оказания услуг по передаче электрической энергии.

6. Поскольку процесс снабжения (включая передачу) электрической энергией регламентирован законодательством через заключение различного вида договоров на оптовом и розничных рынках, последовательное оказание услуг по передаче (сетевая компания на оптовом рынке – территориальные сетевые организации – потребители (гарантирующие поставщики и сбытовые организации)), гарантирующий поставщик на основании заключенного сторонами договора оказания услуг по передаче электрической энергии, заключенного с сетевой компанией, вправе обратиться за возмещением убытков к стороне по договору несмотря на то, что причина некачественного оказания услуг возникла на оборудовании иного лица.

7. Возможность привлечения Третьего лица к деликтной ответственности не исключает использования сбытовой компанией (потребителем) иного способа защиты, вытекающего из договора с сетевой компанией.

По итогам рассмотрения дела постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 14.04.15, постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 30.09.15 по делу № А31-8643/2014 Арбитражного города Костромской области отменены, а решение Арбитражного суда Костромской области от 26.01.15 по настоящему делу оставлено в силе.

Как видим, позиция Верховного суда РФ построена на применении норм ст. 403 ГК РФ, в силу которых должник отвечает за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства третьими лицами, на которых было возложено исполнение, если законом не установлено, что ответственность несет являющееся непосредственным исполнителем третье лицо.

Поэтому Верховный суд РФ указал, что вне зависимости от того, в чьем электросетевом хозяйстве возникли нарушения в работе, поставщик электрической энергии в любом случае имеет право на предъявление регрессного иска именно к той сетевой компании, с которой он заключил договор.

Таким образом, правовая позиция Верховного суда РФ в деле № А31-8643/2014 направлена на упорядочивание отношений между участниками рынка электрической энергии в отношениях по возмещению убытков, причиненных несоблюдением параметров качества электрической энергии, вызванным перерывом в энергоснабжении конечного потребителя.

[1] По делу № А31-13484/2013 с Истца в пользу ЗАО «Птицефабрика «Костромская» взыскано 2 109 108 руб. 88 коп. убытков, возникших в связи с необеспечением надежности снабжения электрической энергией в рамках заключенного договора энергоснабжения от 12.02.07 № 36.

[2] Судом первой инстанции отказано во взыскании с сетевой организации государственной пошлины, подлежащей оплате Истцом по делу № А31-13484/2013.

[3] Правила недискриминационного доступа к услугам по передаче электрической энергии и оказания этих услуг, утвержденные Постановлением Правительства РФ от 27.12.04 № 861.

[4] Основные положения функционирования розничных рынков электрической энергии, утвержденные Постановлением Правительства Российской Федерации от 04.05.12 № 442.

Регресс и суброгация. Сходства и отличия

Суброгация – это переход к страховщику, выплатившему страховое возмещение, в пределах выплаченной суммы права требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования (ч. 1 ст. 965 ГК РФ).

Сходство регресса и суброгации состоит в том, что в обоих случаях уже выплаченные денежные средства должны быть возвращены выплатившему их лицу в пределах объема выплаты.

Отличия регресса от суброгации

Суброгация – это частный случай перемены лиц в обязательстве (страховщик получает право требования, которое страхователь имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования), тогда как требование в порядке регресса – новое обязательство. При возникновении регресса имеются два обязательства: основное и новое (“регрессное”), которое возникает после исполнения основного. То есть, при регрессе, наряду с основным обязательством, где в качестве кредитора выступает потерпевший, а в качестве должника – причинитель вреда, возникает новое (регрессное) обязательство, в котором кредитором выступает лицо, возместившее убытки потерпевшему вместо их непосредственного причинителя, а должником – лицо, ответственное за убытки.

Для передачи права на суброгацию не требуется специального оформления, поскольку такое право предоставлено страховщику в силу закона.

Право на суброгацию предусмотрено диспозитивной нормой закона и может быть исключено условиями договора, кроме случаев умышленного причинения вреда (п. 1 ст. 965 ГК РФ). Право на регресс закреплено императивными нормами закона.

Перемена кредитора в обязательстве в порядке суброгации происходит в момент выплаты страхового возмещения. Перемена лиц в обязательстве не влечет изменения срока исковой давности и порядка его исчисления. Вместе с тем в соответствии с ч. 3 ст. 200 ГК РФ течение срока исковой давности по регрессным обязательствам начинается с момента исполнения основного обязательства.

Из содержания статьи 1081 ГК РФ следует, что регрессное обязательство возникает в результате деликта, т.е. неправомерного действия (бездействия), вызвавшего причинение вреда другим лицам. При суброгации же страховщик приобретает права кредитора в результате собственных правомерных действий, выразившихся в выплате страхового возмещения страхователю (выгодоприобретателю).

Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 26.03.2018 N 4-КГ18-1

рассмотрела в открытом судебном заседании 26 марта 2018 г. гражданское дело по иску федерального государственного казенного учреждения “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны Российской Федерации к Мироненко Александру Михайловичу о взыскании денежных средств в порядке регресса, возмещении судебных расходов

по кассационной жалобе Мироненко Александра Михайловича на решение Подольского городского суда Московской области от 30 марта 2017 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 28 июня 2017 г., которыми исковые требования удовлетворены.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Гуляевой Г.А., выслушав объяснения ответчика Мироненко А.М., его представителя – адвоката Андрющенко П.И., поддержавших доводы кассационной жалобы, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Власовой Т.А., полагавшей судебные постановления подлежащими отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции,

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

федеральное государственное казенное учреждение “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны Российской Федерации (далее также – ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ, истец) обратилось в суд с иском к Мироненко А.М. о взыскании в порядке регресса выплаченных сумм компенсации морального вреда, возмещении судебных расходов.

В обоснование требований истец указал, что в период с 21 ноября по 27 декабря 2016 г. Межрегиональным управлением ведомственного финансового контроля и аудита Министерства обороны РФ (по Западному военному округу) проведены проверки по отдельным вопросам финансово-хозяйственной деятельности ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ за период с 6 октября 2012 г. по 30 сентября 2016 г.

В ходе проверки было установлено, что приговором 235 гарнизонного военного суда от 23 декабря 2014 г. начальник инфекционного отделения инфекционного центра ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ Мироненко А.М., являвшийся военнослужащим, проходившим военную службу по контракту, признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109 Уголовного кодекса Российской Федерации (причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей). В результате ненадлежащего исполнения Мироненко А.М. обязанностей лечащего врача военнослужащего К. наступила смерть последнего.

В рамках рассмотрения данного уголовного дела судом были частично удовлетворены иски потерпевших (родителей К. Р.) – К. Р.Е. и К. Н.А. к ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ о компенсации морального вреда в размере 3 000 000 руб., причиненного в результате смерти их сына по вине Мироненко А.М., ненадлежаще исполнявшего обязанности по занимаемой им должности.

Истец со ссылкой на статью 1081 Гражданского кодекса Российской Федерации просил суд взыскать с Мироненко А.М. в пользу ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ в порядке регресса денежные средства, выплаченные потерпевшим по уголовному делу К. Р.Е. и К. Н.А. в счет компенсации морального вреда, причиненного по вине военнослужащего Мироненко А.М., в размере 3 000 000 руб., а также взыскать с ответчика госпошлину в сумме 23 200 руб.

Ответчик Мироненко А.М. в суде исковые требования не признал.

Решением Подольского городского суда Московской области от 30 марта 2017 г. исковые требования ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ удовлетворены. Суд взыскал с Мироненко А.М. в пользу ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ в порядке регресса денежные средства в размере 3 000 000 руб., расходы по оплате госпошлины в сумме 23 200 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 28 июня 2017 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В поданной в Верховный Суд Российской Федерации кассационной жалобе Мироненко А.М. ставится вопрос о передаче жалобы с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации для отмены указанных судебных постановлений, как незаконных.

По результатам изучения доводов кассационной жалобы 13 декабря 2017 г. судьей Верховного Суда Российской Федерации Гуляевой Г.А. дело было истребовано в Верховный Суд Российской Федерации, и ее же определением от 19 февраля 2018 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Истец – ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ, надлежащим образом извещенный о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явился, направил письменное ходатайство о рассмотрении дела в его отсутствие, в связи с чем Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьей 385 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие истца.

Проверив материалы дела, обсудив обоснованность доводов кассационной жалобы и письменные возражения на нее представителя истца, заслушав объяснения ответчика Мироненко А.М., его представителя, явившихся в судебное заседание, и заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению, так как имеются предусмотренные законом основания для отмены в кассационном порядке обжалуемых судебных постановлений.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов (статья 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации приходит к выводу о том, что при рассмотрении настоящего дела имеются такого характера существенные нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судами первой и апелляционной инстанций, и они выразились в следующем.

Судом установлено, что 30 июня 2012 г. майор медицинской службы Мироненко А.М. принят на должность начальника инфекционного отделения ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ.

В период с 21 ноября по 27 декабря 2016 г. Межрегиональным управлением ведомственного финансового контроля и аудита Министерства обороны РФ (по Западному военному округу) проведены проверки по отдельным вопросам финансово-хозяйственной деятельности ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ за период с 6 октября 2012 г. по 30 сентября 2016 г.

В ходе проверки было установлено, что приговором 235 гарнизонного военного суда от 23 декабря 2014 г. начальник инфекционного отделения инфекционного центра ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ Мироненко А.М., являвшийся военнослужащим, проходившим военную службу по контракту, признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109 Уголовного кодекса Российской Федерации (причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей). Мироненко А.М., являвшийся лечащим врачом военнослужащего К. в результате допущенной небрежности ненадлежащим образом исполнил обязанности врача при лечении К. что привело к его смерти. Мироненко А.М. назначено наказание в виде штрафа в размере 500 000 руб. с лишением права занимать должности, связанные с оказанием медицинской помощи в учреждениях здравоохранения сроком на 1 год.

При рассмотрении уголовного дела по обвинению Мироненко А.М. судом были частично удовлетворены гражданские иски потерпевших (родителей К.) – К. Р.Е. и К. Н.А. к ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ о компенсации морального вреда в размере 3 000 000 руб. (по 1 500 000 руб. в пользу каждого), причиненного в результате смерти их сына по вине военнослужащего Мироненко А.М.

Как следует из материалов дела, 5 февраля 2015 г. ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ произведены выплаты денежных средств К. Р.Е. и К. Н.А. в счет компенсации морального вреда в размере 3 000 000 руб., которые в настоящее время истец просит суд взыскать с ответчика Мироненко А.М. в порядке регресса на основании пункта 1 статьи 1081 Гражданского кодекса Российской Федерации.

4 августа 2015 г. подполковник медицинской службы Мироненко А.М. освобожден от занимаемой должности и уволен с военной службы.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ о взыскании с Мироненко А.М. денежных сумм, суд первой инстанции со ссылкой на статью 1064, пункт 1 статьи 1081 Гражданского кодекса Российской Федерации исходил из того, что на основании вступившего в законную силу приговора суда, которым Мироненко А.М. признан виновным в причинении смерти по неосторожности военнослужащему К. при исполнении должностных обязанностей врача, ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ произведены выплаты денежных средств в пользу потерпевших К. Р.Е. и К. Н.А. в счет компенсации морального вреда в размере 3 000 000 руб., которые подлежат взысканию с ответчика Мироненко А.М. в порядке регресса. При этом суд отклонил доводы ответчика Мироненко А.М. относительно уменьшения в порядке пункта 3 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации размера подлежащей взысканию в пользу истца в порядке регресса суммы, сославшись на отсутствие оснований для применения положений названной нормы.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации считает эти выводы судов первой и апелляционной инстанций неправомерными ввиду следующего.

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Пунктом 1 статьи 1081 ГК РФ предусмотрено, что лицо, возместившее вред, причиненный другим лицом (работником при исполнении им служебных, должностных или иных трудовых обязанностей, лицом, управляющим транспортным средством, и т.п.), имеет право обратного требования (регресса) к этому лицу в размере выплаченного возмещения, если иной размер не установлен законом.

Суд может уменьшить размер возмещения вреда, причиненного гражданином, с учетом его имущественного положения, за исключением случаев, когда вред причинен действиями, совершенными умышленно (пункт 3 статьи 1083 ГК РФ).

Из материалов дела следует, что на момент возмещения истцом вреда, причиненного ответчиком Мироненко А.М. третьим лицам, то есть выплаты ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ 5 февраля 2015 г. в пользу потерпевших К. Р.Е. и К. Н.А. денежных средств в счет компенсации морального вреда в результате смерти их сына по вине Мироненко А.М. (как установлено вступившим в законную силу приговором суда), последний являлся военнослужащим.

Согласно пункту 1 статьи 1 Федерального закона от 12 июля 1999 г. N 161-ФЗ “О материальной ответственности военнослужащих” (далее – Федеральный закон от 12 июля 1999 г. N 161-ФЗ) условия и размеры материальной ответственности военнослужащих и граждан, призванных на военные сборы, за ущерб, причиненный ими при исполнении обязанностей военной службы имуществу, находящемуся в федеральной собственности и закрепленному за воинскими частями, а также порядок возмещения причиненного ущерба установлены этим Федеральным законом.

В соответствии с пунктом 2 статьи 9 Федерального закона от 12 июля 1999 г. N 161-ФЗ в случае, когда причинивший ущерб военнослужащий (гражданин, призванный на военные сборы) уволен с военной службы (убыл с военных сборов ввиду их окончания) и не был привлечен к материальной ответственности, взыскание с него ущерба производится судом по иску, предъявленному командиром (начальником) воинской части, в размере, установленном настоящим Федеральным законом. При этом размер оклада месячного денежного содержания и размер месячной надбавки за выслугу лет определяются на день увольнения военнослужащего (гражданина, призванного на военные сборы) с военной службы (окончания сборов).

Статьей 10 Федерального закона от 12 июля 1999 г. N 161-ФЗ определено, что военнослужащие, причинившие ущерб третьим лицам, который в соответствии с законодательством Российской Федерации был возмещен воинской частью, возмещают воинской части причиненный ущерб в порядке и размерах, предусмотренных настоящим Федеральным законом.

Абзацем третьим статьи 5 Федерального закона от 12 июля 1999 г. N 161-ФЗ установлено, что военнослужащие несут материальную ответственность в полном размере ущерба в случаях, когда ущерб причинен действиями (бездействием) военнослужащего, содержащими признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законодательством Российской Федерации.

Размер денежных средств, подлежащих взысканию с военнослужащего для возмещения причиненного ущерба, может быть снижен командиром (начальником) воинской части с разрешения вышестоящего командира (начальника), а также судом с учетом конкретных обстоятельств, степени вины и материального положения военнослужащего, за исключением случаев, предусмотренных абзацем четвертым статьи 5 настоящего Федерального закона (статья 11 Федерального закона от 12 июля 1999 г. N 161-ФЗ).

Из приведенных положений Гражданского кодекса Российской Федерации и Федерального закона от 12 июля 1999 г. N 161-ФЗ, регулирующих возмещение ущерба лицом (в частности военнослужащим), причинившим вред, в том числе в порядке регресса, следует, что суду при решении вопроса о размере подлежащей взысканию суммы такого ущерба следует учитывать имущественное положение лица, причинившего вред, при отсутствии признака умышленности совершенных им действий.

Судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении дела не учтены положения 10 Федерального закона от 12 июля 1999 г. N 161-ФЗ, в результате чего вопрос о снижении размера ущерба, подлежащего взысканию с ответчика Мироненко А.М., причиненного им истцу при исполнении обязанностей военной службы, на обсуждение сторон не выносился и обстоятельства, связанные с личностью Мироненко А.М., его материальным и семейным положением, при определении размера взыскиваемой с него суммы материального ущерба в пользу ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ в порядке регресса не устанавливались, в нарушение части 2 статьи 56 и части 1 статьи 196 ГПК РФ судебные инстанции не определили эти обстоятельства в качестве юридически значимых для правильного разрешения спора, они не вошли в предмет доказывания по делу и, соответственно, не получили правовой оценки судов.

Из имеющихся в материалах дела письменных возражений ответчика Мироненко А.М. на исковое заявление видно, что Мироненко А.М. просил суд с учетом пункта 3 статьи 1083 ГК РФ решить вопрос о возможности уменьшения размера подлежащей взысканию с него в пользу истца суммы причиненного ущерба. В обоснование своей позиции Мироненко А.М. были представлены сведения о его имущественном и семейном положении. Мироненко А.М. указывал, что в настоящее время работает в Подольской городской клинической больнице, его среднемесячный заработок составляет 45 000 руб., иных источников дохода он не имеет, ежемесячно выплачивает денежное содержание на несовершеннолетних детей.

Аналогичные доводы Мироненко А.М. приводил в апелляционной жалобе на решение Подольского городского суда Московской области от 30 марта 2017 г., однако суд апелляционной инстанции в нарушение требований части 1 статьи 327.1 ГПК РФ данные доводы не проверил.

Вывод судебных инстанций об отсутствии оснований для применения положений пункта 3 статьи 1083 ГК РФ, предусматривающего возможность уменьшения размера возмещения вреда, причиненного гражданином, с учетом его имущественного положения, вопреки требованиям статей 195, 196, 198 и пункта 6 части 2 статьи 329 ГПК РФ не мотивирован и не основан на соответствующих доказательствах.

Ввиду изложенного Судебная коллегия признает выводы судебных инстанций об удовлетворении исковых требований ФГКУ “1586 Военный клинический госпиталь” Министерства обороны РФ о взыскании с Мироненко А.М. денежных средств, выплаченных истцом потерпевшим лицам по уголовному делу в счет компенсации морального вреда, в порядке регресса в полном размере (3 000 000 руб.) сделанными без учета норм материального права, подлежащих применению к спорным отношениям, и при неустановлении судом обстоятельств, имеющих значение для дела. В связи с этим обжалуемые судебные постановления нельзя признать законными, поскольку они приняты с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, что согласно статье 387 ГПК РФ является основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует разрешить спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям нормами материального права, требованиями процессуального закона и установленными по делу обстоятельствами.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь ст. ст. 387, 388, 390 ГПК РФ,

решение Подольского городского суда Московской области от 30 марта 2017 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 28 июня 2017 г. отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции – Подольский городской суд Московской области в ином составе суда.

Что такое регресс в страховании ОСАГО

Регресс по ОСАГО – это требование страховой компании о возмещении выплаченного ущерба к виновнику происшествия или станции техобслуживания.

Право регрессивного требования дано страховым компаниям в Законе об ОСАГО №40-ФЗ от 25.04.2002 г.

В статье 14 определено, что в установленных случаях право требования потерпевшего к виновнику ДТП переходит страховой компании, в размере выплаченного страхового возмещения.

ВС: Cуброгация и регресс порождают различные правовые последствия

По словам одного из экспертов, ВС в очередной раз напомнил о разнице между суброгацией и регрессом. Другой добавил, что определение ВС является хорошим напоминанием всем правоприменителям, в том числе судьям, теории гражданского права по обратному требованию.

14 апреля Верховый Суд вынес Определение № 304-ЭС18-23831(6,7) по делу № А67-4006/201 касательно замены взыскателя убытков на лицо, погасившее задолженность перед кредитором за сопричинителя вреда.

В деле о банкротстве ООО «Магнит М» его участник Оксана Подкорытова подала в суд заявление о взыскании убытков с бывших руководителей должника – Алексея Фещукова и Святослава Земана. Арбитражный суд удовлетворил требование и взыскал солидарно с Земана и Фещукова 13,4 млн руб., а также 12,8 млн руб. солидарно с них же и еще двух граждан.

В связи с этим общество «Магнит М» по указанию Святослава Земана перечислило должнику 13,4 млн руб. в счет погашения первого солидарного обязательства. При этом отношения Святослава Земана с обществом «Магнит М» были оформлены как заемные. Впоследствии банкротное дело в отношении «Магнит М» было прекращено в связи с удовлетворением требований кредиторов.

Далее Святослав Земан обратился в суд с заявлением о замене на него взыскателя –общества «Магнит М» – в части взыскания с Алексея Фещукова половины долга (6,7 млн руб.) по требованию о возмещении убытков.

Суд первой инстанции удовлетворил требование, указав на переход прав к Святославу Земану ввиду исполнения им обязательств должника. Тем не менее апелляция отменила определение суда, отказав в замене взыскателя ввиду отсутствия законных оснований для материального и процессуального правопреемства. Окружной суд не согласился с выводами апелляции и поддержал позицию первой инстанции, указав на формальный подход апелляционного суда в решении вопроса о процессуальном правопреемстве.

В кассационных жалобах в Верховный Суд Оксана Подкорытова просила отменить постановление окружного суда и отказать Святославу Земану в процессуальном правопреемстве. По ее мнению, окружной суд принял к рассмотрению ее кассационную жалобу, назначил судебное рассмотрение, но так и не рассмотрел данный документ, в связи с чем были нарушено ее конституционное право на судебную защиту. Заявительница добавила, что в постановлении окружного суда не были оценены доводы о том, что Святослав Земан вовсе не исполнил обязательство по возмещению вреда, а выводы судов об обратном нарушают ее права как инициатора косвенного иска в защиту интересов общества «Магнит М».

В свою очередь, Алексей Фещуков настаивал на отмене судебных актов по обособленному спору и направлении его на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Оба заявителя также ссылались на нарушение окружным судом ст. 325 ГК, так как с исполнением солидарным соответчиком обязательств прекратилось основное обязательство перед кредитором, а с прекращением материального правоотношения не имелось оснований для процессуальной замены.

Судебная коллегия по экономическим спорам ВС подтвердила, что окружной суд, ранее приняв кассационную жалобу Оксаны Подкорытовой, не принял по ней никакого решения, как следовало из содержания кассационного постановления. Тем самым ВС выявил нарушение конституционного права заявительницы на судебную защиту, которое неустранимо в последующей инстанции.

Верховный Суд добавил, что в обособленном споре требование о процессуальном правопреемстве основано на позиции Святослава Земана, полагавшего, что передачей ООО «Магнит М» 13,4 млн руб. он погасил убытки, причиненные совместно с Алексеем Фещуковым. В то же время эти действия Святослава Земана (при их доказанности) повлекли прекращение обязательств обоих солидарных должников и в силу п. 2 ст. 325 ГК РФ предоставили ему право на обращение в суд с отдельным иском к Алексею Фещукову о взыскании в свою пользу приходящейся на последнего суммы убытков по правилам регресса.

Как пояснил ВС, обращение за судебной защитой в том или ином порядке (суброгации или регресса) не является исключительно формальным подходом к соблюдению правовых норм, так как каждый из этих способов влечет различные правовые последствия. «Так, в частности, могут быть различия по судам, к чьей компетенции и подсудности отнесен тот или иной спор, а право каждого на компетентный суд гарантировано Конституцией РФ (ч. 1 ст. 47). Кроме того, переход прав кредитора в случае перемены лица в обязательстве, по общему правилу, автоматически предоставляет новому кредитору весь объем прав первоначального (п. 1 ст. 384 ГК РФ), в то время как регрессное требование одного сопричинителя вреда к другому позволяет разделить ответственность между ними, в том числе и посредством определения неравных долей в выплаченном потерпевшему возмещении. По-разному исчисляется начало течения срока исковой давности. Признав обоснованной позицию Святослава Земана, окружной суд, по существу, позволил ему произвольно по собственной воле определить долю ответственности, приходящейся на Алексея Фещукова, что неправомерно», – отмечено в определении.

Как заметил Суд, правовые последствия исполнения обязательств поручителя перед кредитором и обязательств солидарного должника, совместно причинившего вред кредитору, не аналогичны. Так, п. 1 ст. 365 и подп. 3 п. 1 ст. 387 ГК РФ установлено, что к поручителю, исполнившему обязательство, в силу закона переходят права кредитора по этому обязательству. В отношении причинителя вреда, исполнившего солидарную обязанность, такое правило не установлено, такое лицо пользуется правом регрессного требования к сопричинителям (подп. 1 п. 2 ст. 325 ГК РФ). Соответственно, несостоятелен вывод окружного суда о замене общества «Магнит М» на Святослава Земана как правопреемника по правилам суброгации. Таким образом, Верховный Суд отменил постановление окружного суда и вернул ему дело на новое рассмотрение.

Адвокат, партнер юридической компании Tenzor Consulting Group Антон Макейчук пояснил, что выводы ВС РФ затрагивают два момента: «Во-первых, Верховный Суд исправил организационную ошибку суда кассационной инстанции, который просто не рассмотрел поданную жалобу одним из сокассаторов. Во-вторых, Суд исправил теоретическую ошибку, напомнив о разнице между суброгацией и регрессом. По большому счету, определение ВС явилось хорошим напоминанием всем правоприменителям, в том числе судьям, теории гражданского права по обратному требованию, поскольку в практике нижестоящих судов встречаются акты, в которых путались данные понятия», – убежден он.

Эксперт назвал важным приведение Верховным Судом обоснования того, что отличия между регрессом и суброгацией являются не формальными, а имеющими различные правовые последствия. «В качестве дополнительного примера по применению правил регресса можно привести случай, при котором компания компенсирует ущерб, причиненный ее сотрудником во время работы. При этом ВС также корректно указал, что правило о поручительстве, при котором к поручителю переходит полностью требование, если он исполнит свою обязанность за основного должника, не применимо в данном случае, так как в отношении сопричинителя вреда, исполнившего обязательство, такое правило напрямую законом не предусмотрено», – подчеркнул Антон Макейчук.

Партнер АБ «Бартолиус» Алексей Толмачев также отметил, что ВС в очередной раз напомнил о разнице между суброгацией и регрессом. «Этим вопросом, как следует из отмененного постановления, задавался и окружной суд. Верховный Суд указал, что применение суброгации вместо регресса привело прежде всего к нарушению права на компетентный суд и произвольному определению размера ответственности сопричинителя вреда. При этом различный срок исковой давности вряд ли может нарушить права ответчика, поскольку при регрессе срок исчисляется не в его пользу», – пояснил он.

По словам эксперта, суд округа заключил, что отмена судебного акта в целях рассмотрения требования о взыскании той же суммы в исковом порядке явилась проявлением правового пуризма. «Зачем создавать новый процесс с теми же участниками и тем же исходом, раз доказательства можно оценить в настоящем деле? Коль скоро Святослав Земан (регредиент) и Алексей Фещуков не индивидуальные предприниматели, компетентным судом при рассмотрении нового регрессного иска, видимо, должен стать суд общей юрисдикции. Слово “компетентный” к данным судам, к сожалению, зачастую можно применить только в значении из комментируемого определения. Что касается размера вреда, то в силу ст. 325 ГК доли солидарных должников предполагаются равными, и именно в этой части нижестоящие суды допустили правопреемство. Экстраординарные обстоятельства, препятствующие взысканию половины долга, ответчик мог заявить и в арбитражном суде», – отметил Алексей Толмачев.

Он добавил, что необходимость отмены судебных актов была неочевидна. «Однако нельзя не упомянуть одно обстоятельство, оценить которое не представляется возможным из-за отсутствия материалов дела. «Регредиент исполнил обязательства перед кредитором ООО “Магнит М” за счет займа, полученного от общества “Магнит”. Возможно, это также, в отсутствие аффилированности регрессанта и указанных лиц, повлияло на решение суда», – предположил эксперт.

Как Верховный Суд в поручительстве смешал суброгацию и регресс

В конце прошлого года Пленум Верховного Суда издал новое постановление от 24.12.2022 № 45, которое частично изменило регулирование поручительства: некоторые пункты отсутствовали как в ГК, так и в Постановлении от 12.07.2012 № 42.

Новым положением, введенным Постановлением, является п. 18, согласно которому поручитель, исполнивший обязательство вместо должника, вправе воспользоваться одной из следующих опций:

1. встать в правоотношения с должником вместо кредитора и получить права последнего: сумму основного долга, право требовать договорные проценты, неустойки за нарушение денежного обязательства и пр. (для удобства в рамках статьи назовем это «первая модель»);
2. потребовать фактически уплаченную сумму в пользу кредитора, а также проценты по ст. 395 ГК РФ (в рамках статьи назовем это «вторая модель»).

Видится, что ВС РФ смешивает два очень схожих термина: суброгация и регресс. Думаю, здесь может быть необходимо еще раз напомнить отличие этих инструментов.

Суброгация – это перемена лица в обязательстве по закону. Так, до Постановления Пленума № 45 в поручительстве была заложена именно она: поручитель, когда производит оплату за должника, исполняет собственное обязательство, которое возникло не из факта платежа, а из договора поручительства (а факт заключения договора поручительства обычно намного раньше факта платежа). После исполнения в пользу кредитора обязательство поручительства прекратилось, а вот основное обязательство должника – нет. И поручитель встает на место кредитора, к нему переходит право требования по основному обязательству.

Регресс – это когда третье лицо заплатило за должника, и у этого третьего лица теперь есть право, возникшее в силу факта платежа, взыскать с должника то, что это третьего лицо заплатило кредитору. Важнейшей характеристикой регресса является то, что это новое требование, основание для возникновение которого – произведение оплаты в пользу кредитора вместо должника. Один из примеров регресса – оплата юридическим лицом требования о возмещении вреда за своего работника.

Разница между регрессом и суброгацией имеет существенное практическое значение: если бы возврат уплаченного поручителем регулировался через регресс, то у поручителя было бы новое требование, возникающее в силу факта платежа. Тогда ни договорные проценты, ни неустойки, ни договорные обеспечения к бывшему поручителю не переходили бы. У поручителя было бы только требование по оплате суммы, которую он заплатил кредитору, и проценты за пользование денежными средствами.

Таким образом, несмотря на то, что нормы ГК РФ и судебная практика исходили из суброгационной природы по требованиям поручителя к должнику (например, в ст. 365 ГК РФ прямо указано, что к поручителю, исполнившему обязательство, переходят права кредитора по этому обязательству), Верховный Суд допустил двойственную природу поручительства. При этом, если исходить из буквального толкования пункта 18, то в каждом конкретном случае природа определяется не условиями договора поручительства, а волей самого поручителя при предъявлении требования: абз. 2 указывает, что, вместо замены кредитора в основном обязательстве, поручитель вправе потребовать фактически уплаченную сумму и проценты.

Вероятно, при включении такой опции в п. 18 Постановления Пленума №45 Верховный Суд руководствовался п. 18 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 8 октября 1998 г. № 13/14 (который в п. 55 Постановления №45 был признан не подлежащим применению), согласно которому «…поручитель, исполнивший обязательство, вправе требовать от должника уплаты процентов на сумму, выплаченную им кредитору, и возмещения иных убытков, понесенных в связи с ответственностью за должника. В этом случае проценты на основании статьи 395 Кодекса начисляются на всю выплаченную поручителем за должника сумму, включая убытки, неустойки, уплаченные кредитору проценты…». То есть в Постановлении 1998 года и ВС РФ, и ВАС РФ исходили из регрессной модели требования поручителя, исполнившего основное обязательство. Однако, как следует из п. 1 ст. 365 ГК РФ, материалов судебной практики и как указывает Р.С. Бевзенко [1], это разъяснение хоть и не было формально отменено, фактически утратило свое значение с учетом окончательного утверждения суброгационной модели квалификации обратного требования исполнившего поручителя.

Наличие у участников оборота выбора можно было бы отнести к положительному изменению в регулировании как дополнительную возможность, но видится, что такая двойственность вносит правовую неопределенность в отношения.

Возникает ряд вопросов:

1. Каким образом выражается волеизъявление поручителя при выборе им формы требования к должнику? И, соответственно, как должник узнает о том, какие именно требования к нему предъявляет поручитель? Представим ситуацию, когда поручитель направляет должнику требование о выплате ему денежных средств, указав при этом только размер выплаты, без приведения расшифровки (не указывает, что требуется: фактически уплаченная сумма + проценты или сумма основного долга + договорные санкции): должник производит оплату, а после получает новое требование, например, по оплате процентов. Как в такой ситуации должнику избежать злоупотреблений со стороны поручителя?
2. Означает ли выбор поручителем второй модели автоматическое прекращение всех обеспечений основного обязательства (между должником и кредитором)? Если исходить из теории, то по-другому быть не может, но сам Верховный Суд комментария не дает.
3. В п. 8 Постановления Пленума №42 было указано: «если после предъявления кредитором иска к должнику поручитель исполнил договор поручительства, то поручитель вправе обратиться в суд с ходатайством о вступлении в дело в качестве процессуального правопреемника кредитора по требованию о взыскании долга по обеспеченному обязательству, права по которому перешли к нему в порядке суброгации». В новом Постановлении №45 говорится, что «если в период рассмотрения спора в суде поручитель исполнил основное обязательство полностью, суд по его заявлению и при наличии согласия кредитора производит замену истца…», не уточняя, в каком порядке поручитель исполнил обязательство: в регрессном или суброгационном. То есть, Верховный Суд разрешает процессуальное правопреемство при регрессе, несмотря на то, что таковой является новым требованием. Будет ли такое процессуальное правило распространяться на иные случаи регресса?
4. В третьем абзаце п. 18 указано, что как в первом, так и во втором случае переход прав кредитора к поручителю, исполнившему обязательство перед кредитором, не влияет на течение срока исковой давности по требованиям к должнику. Но при регрессе, так как возникает новое обязательство, срок исковой давности начинает течь заново. Означает ли это, что перед нами какая-то измененная форма регресса?
5. В третьем абзаце п. 18 указано, что переход прав кредитора к поручителю происходит в обоих указанных случаях. При этом из регресса не следует никакого перехода прав, но есть прекращение одного правоотношения и возникновение нового. Это сделано намерено, и мы должны что-то еще знать об этой модели, или Верховным Судом допущена неточность?
6. Возникает и сугубо практический вопрос: кто может пойти по второй модели, если в этих рамках можно получить только проценты по ст. 395 ГК РФ? Очевидно, что требование по первой модели больше.

Отдельно хочу выделить вопросы о поручительстве при банкротстве должника.

При выборе поручителем второй модели (выбор, напомню, не зависит от должника), у должника возникнет новое обязательство в момент оплаты поручителем в пользу кредитора. В какой очереди будет удовлетворяться требование поручителя? Если поручитель заплатит кредитору после принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом, и поручитель выберет вторую модель, может ли такое обязательство квалифицироваться как текущее? Видится, что именно здесь, при постановке вопроса об очередности удовлетворения требования поручителя, наиболее вероятны злоупотребления со стороны участников оборота.

Согласно п. 2 ст. 64 Закона о банкротстве органы управления должника могут совершать сделки исключительно с согласия временного управляющего. Выбор поручителем определенной модели можно квалифицировать как сделку, причем одностороннюю. Учитывая, что сделку совершает поручитель, из буквального толкования указанной нормы не следует, что он должен согласовывать ее с временным управляющим. Но ведь эта сделка влечет обязательства для должника, и если поручитель пойдет по второй модели (и таким образом обязательство должника перед поручителем возникнет после оплаты в пользу кредитора, а не после подписания договора поручительства), не будет ли здесь обхода закона со стороны участников оборота?

Получается, что Верховный Суд, пытаясь дать участникам оборота дополнительную опцию и возможности, смешал инструменты с разной правовой природой. Дальше необходимо будет либо углубленно объяснять и уточнять регрессную модель с помощью новых актов, либо же отказываться от регресса в поручительстве.

Список использованной литературы:

1. Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307–453 Гражданского кодекса Российской Федерации [Электронное издание. Редакция 1.0] / Отв. ред. А.Г. Карапетов. – М.: М-Логос, 2017. – С. 477.

Право регресса арендодателя к арендатору транспортного средства. Ответственность за вред, причиненный третьим лицам арендованным транспортным средством, его механизмами, устройствами, оборудованием, несет арендодатель в соответствии с правилами, предусмотренными главой 59 ГК РФ. Он вправе предъявить к арендатору регрессное требование о возмещении сумм, выплаченных третьим лицам, если докажет, что вред возник по вине арендатора (статья 640 ГК РФ).